ДЕНЬ ОПРИЧНИКА
Повесть российского писателя Владимира Сорокина, написанная и изданная в 2006 году. Книга, которую критика относит к жанрам антиутопии и политической сатиры, по замыслу писателя должна предостерегать о судьбе, которая ждёт Россию в случае продолжения текущего политического курса.
Повесть посвящена известному опричнику Малюте Скуратову. Её действие происходит в России 2027 года, отгороженной от остального мира Великой Русской Стеной. В стране восстановлено самодержавие, процветают ксенофобия, протекционизм, лубочно-квасной патриотизм и всевластие карательных органов, творящих постоянные репрессии (и при этом погрязших в коррупции), а единственными источниками дохода ничего не производящей страны являются продажа природного газа и поборы с транзита китайских товаров в Европу.
В спектакле заняты: Виктор Раков, Виктор Вержбицкий, Александра Захарова, Дмитрий Певцов, Антон Шагин и другие
Что такое «Коллективная норма»?
Для того чтобы представить, какими новыми коннотациями обрастают фрагменты «Нормы» в эпоху социальных сетей и всеобщего доступа к интернету, в Институте свободных искусств и наук ММУ был реализован проект «Коллективная норма». Из романа Сорокина были выбраны 100 цитат, которые предлагалось проиллюстрировать, нарисовав картинку самостоятельно, сделав коллаж или обнаружив подходящую картинку в интернете.
Интересно, что самыми популярными среди пользователей оказались цитаты «Ордера на обыск и арест будут предъявлены в вашей квартире», «Столица, чего ж ты хочешь» и «„Я русский“, — прошептал он, и слезы заволокли глаза, заставив расплыться и яблони, и забор, и крапиву» — тех, что явственнее всего описывают реальность, в которой мы продолжаем находиться: с накалом пропагандистского патриотизма, чувством опасности, исходящим от власти, и Москвой, противопоставленной остальной России. Коллаж из этих изображений затем был подарен Владимиру Сорокину.
Встреча с писателем была организована в рамках открытого лектория «Важнее, чем контрапункт». Название отсылает к словам Густава Малера, сказанным его ученику Арнольду Шёнбергу по поводу его студентов: «Заставьте этих людей прочесть Достоевского! Это важнее, чем контрапункт». Аналогичным образом преподавателями открытого лектория становятся люди, которые заставляют своих слушателей находить междисциплинарные связи, видеть мир искусства во всей его полноте и обнаруживать в явлениях кардинально новые смыслы.
Помимо Владимира Сорокина преподавателями открытого лектория в марте становились и другие люди, встречи с которыми меняют взгляд на мир: Борис Юхананов, Олег Аронсон, Артур Аристакисян и Юрий Муравицкий, а в мае ожидается выступление Валерия Подороги и режиссера Анатолия Васильева.
Сейчас в ИСИН ММУ открыт набор в магистратуру, где реализуется уникальная модель гуманитарного образования: преподаватели на протяжении двух лет взаимодействуют со студентами, помогая им создавать творческие проекты в рамках направлений «Литературная школа», «Психоанализ лакановской ориентации», «Исследование звука», «Менеджмент в сфере культуры» и «Исследование классики». Также в ИСИН ММУ работает Открытая лаборатория перевода.
ТЕЛЛУРИЯ
Совместная работа классика современной литературы и одного из самых неординарных режиссеров. Сразу после публикации роман стал бестселлером, Сорокин получил премию «Большая книга», а на 56-й Венецианской биеннале современного искусства был открыт павильон «Теллурии». Константин Богомолов – «Режиссёр года» по версии GQ, обладатель «Приза критики» фестиваля «Золотая маска».
Роман Владимира Сорокина вышел 15 октября 2013 в издательстве Corpus. Отмечен второй премией «Большая книга» (сезон 2013—2014).
Он разбит на 50 глав без названий, пронумерованных римскими цифрами. Персонажи глав пересекаются редко. Действие глав происходит в середине XXI века на территории нынешней Европы и России. Режиссёр Константин Богомолов, охарактеризовал роман как абсолютную вершину творчества Сорокина.
В ролях: Дарья Авратинская, Ирина Апексимова, Константин Богомолов, Александра Виноградова, Лера Горин, Сергей Епишев, Роман Колотухин, Игорь Миркурбанов, Любовь Селютина, Олег Соколов, Мария Фомина, Сергей Чонишвили
Анастасия Павлова
Владимир Сорокин. Норма
Бориса Гусева арестовали 15 марта 1983 года в 11.12, когда он вышел из своей квартиры и спустился вниз за газетой. Возле почтовых ящиков его ждали двое. Увидя их, Борис остановил-ся. Справа от лифта к нему двинулись еще двое. Один из них, худощавый, с подвижным лицом, приблизился к Гусеву и быстро проговорил:
– Гусев Борис Владимирович. Вы арестованы.
Гусев посмотрел на его шарф. Он был серый, в белую клетку. Худощавый вынул из руки Гу-сева ключи, кивнул в сторону лестницы:
– Прошу.
Гусев стоял неподвижно. Двое взяли его под руки.
– Ордер… – разлепил побелевшие губы Гусев.
– Ордера на арест и на обыск будут предъявлены вам в вашей квартире.
– Предъявите сейчас, – с трудом проговорил Гусев.
– Борис Владимирович, – улыбнулся худощавый, – пойдемте, не тяните время.
Гусева подтолкнули к лестнице. Он пошел, еле передвигая ноги. Двое прошли вперед, двое и худощавый двинулись за Гусевым.
– У вас всегда так мочой воняет? – спросил худощавый, – бомжи ночуют?
Гусев двигался, не отвечая. Он был бледен.
Поднялись на третий этаж, вошли в квартиру Гусева. Худощавый снял трубку телефона, набрал номер:
– Юрий Петрович, всё в порядке. Да.
Гусев стоял посередине своей единственной комнаты, сплошь заваленной книгами. Четве-ро стояли рядом.
– Присаживайтесь, Борис Владимирович, – посоветовал худощавый.
– Предъявите ордер… и вообще… документы.
– Минуту терпения, – худощавый закурил.
В дверь позвонили.
– Откройте, – приказал худощавый.
Дверь открыли. Вошли участковый и полноватый человек с пшеничными усами.
– Следователь КГБ Николаев, – представился он, не глядя на Гусева. Достал из папки два листа, протянул Гусеву:
– Ознакомьтесь.
– Садитесь, Гусев, – худощавый подвинул расшатанный стул. Гусев смотрел в бумаги, держа их в обеих руках.
– Товарищ лейтенант, – обратился полноватый к участковому, – организуйте нам поня-тых.
Участковый вышел.
– Ознакомились? – Николаев забрал бумаги у Гусева. – Дело ваше веду я. Сейчас придут понятые, мы произведем у вас обыск. Параллельно начнем наш разговор. Садитесь, Борис Вла-димирович, что вы стоите, как в гостях.
Гусев опустился на стул.
Вскоре появились понятые: пожилая женщина в зеленой кофте и молодой человек с тол-стой шеей.
– Товарищи понятые, – Николаев снял пальто, – мы сотрудники комитета государствен-ной безопасности. Гражданин Гусев, проживающий в этой квартире, арестован. Мы просим вас присутствовать во время обыска. Представьтесь, пожалуйста, и присаживайтесь. Вале-ра, организуй им место.
Худощавый сбросил лежащие на диване книги и журналы на пол.
– Комкова Наталья Николаевна, – громко произнесла женщина.
– Фридман Николай Ильич, – пробормотал молодой человек.
Они сели на протертый диван. Худощавый опустился рядом, достал из «дипломата» бланк, подложил под него подвернувшийся журнал «Америка», положил на «дипломат» и стал писать.
– Я свободен? – спросил участковый.
– Да. Спасибо, – Николаев сел за стол, раскрыл папку, вынул ручку с золотым пером.
Участковый вышел. Пока худощавый вполголоса опрашивал понятых, Николаев зашеле-стел бумагами:
– Так. Гусев Борис Владимирович. 1951 года рождения. Где вы родились?
– Я не буду отвечать на ваши вопросы, – проговорил Гусев.
– Вы обязаны отвечать на мои вопросы. Это во-первых. А во-вторых, это в ваших инте-ресах.
– Я отказываюсь отвечать на ваши вопросы.
Николаев отложил ручку.
ЗАНОС
Спектакль по пьесе Владимира Сорокина предлагает новый взгляд на извечный русский миф о власти и насилии как движущем механизме истории. Герои «Заноса» – элита, те, кто успешно встроился в общество, обеспечив себе благосостояние, свободу и неприкосновенность. Их мир – вечный праздник в роскошной подмосковной усадьбе, куда совсем скоро ворвется новая безжалостная сила. Сорокин, великий стилист, сочетает несочетаемое и строит пьесу на многослойной эстетической игре, где главным антигероем становится вывернутый наизнанку язык. И язык оказывается смертельнее любого оружия. «Занос» – это настоящая антиутопия, пронизанная чеховскими мотивами: здесь праздные, безмятежные разговоры накануне неминуемого краха соседствуют с фантастической, но такой знакомой реальностью сорокинской России.
Играют: Максим Виторган/Николай Фоменко/Андрей Фомин, Мила Кертеш, Пётр Скворцов, Денис Ясик, Анастасия Великородная, Алиса Кретова, Алексей Мартынов, Гладстон Махиб, Анжелика Катышева, Алина Насибуллина, Алексей Смирнов, Юлия Джулай и другие
Подробно
Повествование ведется от первого лица. Автор произведения рассказывает о случае из своей жизни, произошедшем в его школьные годы.
Сначала идет подробное описание учителя математики, Харлампия Диогеновича, который, как можно заметить по отчеству, был греком, что роднило его с великим Диогеном.
Харлампий Диогенович, каким-то непостижимым образом имел влияние на всех учеников в классе, при этом он никогда не кричал и не унижал ребят.
Сам неказистый, маленького роста учитель спокойно и властно применял свое главное оружие, которое срабатывало всегда, он иронизировал над человеком, выказывая, при этом, свое уважение к нему. Например, он мог назвать опоздавшего ученика Принцем Уэльским, которого все заждались и благодарны ему, что он пришел на урок.
Далее автор рассказывает, как однажды он не смог решить задачу и со страхом, ждал, того момента, когда его вызовут к доске. Но учитель, как будто нарочно тянул время, то спросил об отсутствующих, то вызвал старосту к доске, чтобы тот привел ее в порядок. Все это спокойствие делало нервы еще более натянутыми.
Обстановку разрядила медсестра, заглянувшая в класс. Она ошиблась, ей нужен был другой класс. Но автор произведения воспользовался случаем и отпросился под предлогом того, что именно он может помочь найти медсестре необходимых ей учеников.
Из разговора с медсестрой главный герой выяснил, что в школе в каждом классе, по очереди, проводят прививки от холеры. На данный момент прививки должны были сделать ученикам 5 –го А класса.
Страх получить двойку по математике, был сильнее голоса совести. Выяснив, что прививать их 5-Б класс будут на следующем уроке, «Сусанин», вдруг убедил работников в белых халатах сделать сначала их классу прививки, мол: «А мы на следующем уроке непременно уйдем в музей».
Медсестры повернули в 5-Б. Казалось, цель достигнута, урок сорван, а значит двойку «малярику» уже сегодня не поставят.
«Маляриком» автора прозвали, за его хроническую малярию. Нельзя сказать, что одноклассники обрадовались прививкам. Многие из них предпочли бы получить «двойку» по математике. Алик, он же Адольф настолько боялся уколов, что чуть не потерял сознание. Радовался только главный затейник всей этой истории, к уколам он привык, а потому вел себя показательно героически.
Когда же медработники, с чувством выполненного долга, удалились, до конца урока оставалось совсем мало времени.
Харлампий Диагенович сел за стол и стал медленно перебирать четки. Он вдруг вспомнил о 12 подвигах Геракла и добавил, что некий молодой человек решил совершить 13 подвиг, при этом учитель подчеркнул, что поступок этот был неприглядным и совершался молодым человеком из трусости. При слове «трусость» учитель многозначительно посмотрел на автора этой истории и вызвал его к доске для решения злополучной задачи.
Дело в том, что преподаватель, стал невольным свидетелем того, как «малярик» доказывал, что не решил задачу, потому что решение в ней неправильное.
С той минуты математик, можно сказать «кожей чувствовал» лукавство своего ученика, но позволил ему совершить этот проступок, чтобы он потом на своих же ошибках и учился уму разуму.
Конечно же, тогда у доски «малярику» пришлось на собственном опыте узнать, что значит быть смешным.
Но это был для главного героя этого повествования урок, который он усвоил на всю жизнь и больше никогда не позволял себе легкомысленно относиться к заданиям. А еще он понял, что не страшно быть смешным, страшно отрицать свои ошибки.
Читательский дневник.
НОРМА
«Норма» – дебютный роман Владимира Сорокина. Был написан автором во времена СССР и распространялся в самиздате. В 2002 году книга была переиздана издательством Ad Marginem и вошла в собрание сочинений писателя.
Начало романа разворачивается в эпоху андроповских чисток. В прологе сотрудник КГБ при обыске в квартире диссидента Бориса Гусева изымает наряду с «Архипелагом ГУЛАГ» ещё одну запрещённую рукопись, озаглавленную как «Норма». В здании на Лубянке рукопись передают вверх по инстанциям и в конечном счете отдают молчаливому школьнику лет тринадцати. Рукопись состоит из восьми связанных между собой частей: бытовые сцены из жизни всех слоев совествкого общества; рассказ о жизни простого советского человека (описание даётся столбиком с двумя словами в каждой строчке, одно из которых «нормальный»), история помещичьего сына Антона, написанная в духе «Жизни Арсеньева» Бунина; стилизация стихов поэтов 20 века; набор писем ветерана ВОв профессору-химику Мартину Алексеевичу, на даче которого он проживает; упражнения со словом «норма»; стенограмма речи главного обвинителя и «летучка».
Постановка станет синтезом музыкального, танцевального, перформативного и диджитального искусств. «Норма» – cовместный проект Театра на Малой Бронной и Мастерской Брусникина.
Заняты: Евгений Стычкин, артисты Театра на Малой Бронной – Александр Голубков, Александр Никулин, Мариэтта Цигаль-Полищук, Илья Ждаников, Дмитрий Гурьянов, Дмитрий Варшавский, Юрий Тхагалегов, Максим Шуткин, Василиса Перелыгина, Светлана Первушина, Никита Салопин; артисты Мастерской Брусникина – Василий Михайлов, Родион Долгирев, Сергей Карабань, Игорь Титов, Никита Ковтунов, Даниил Газизуллин, Леонид Саморуков, Юрий Межевич, Илья Барабанов, Юлия Джулай, Ясмина Омерович, Мария Лапшина.
Жрица – Юлия Джулай. Фото Юлия Губина
Пересказ
В 5-м «б» классе математику ведет новый учитель Харлампий Диогенович. Он установил строгую дисциплину, что дети даже боялись списывать и образцовую тишину, из-за которой директору казалось, что в классе нет урока, а значит все сбежали на стадион.
Математик имел чувство юмора и за опоздание не ругал, но тонко посмеивался и шутил над опоздавшим так, что хохотал весь класс. А когда все смеются против одного, то это самое сильное оружие, порождающее лень в теле ученика.
Всем мальчишкам интереснее проводить время на стадионе и играть в футбол, на который они могут сбежать почти со всех уроков, кроме, конечно, математики. Там даже списать сложно, потому что учитель все видит и понимает.
Однажды один ученик не сделал домашнее задание и очень боялся, что его спросят. Но он был не один, кто не решил задачу, поэтому перед математикой они вместе играли в футбол всей компанией неучей.
Начался урок, но в школе как раз в это время делали прививки, и к ним в класс зашли доктор с медсестрой. Оказалось, что они перепутали их класс с «а» классом и вышли. Тогда ученик, чтобы избежать злой участи, вызвался им помочь и с разрешения учителя, пошел показывать где 5-ый «а», и вышел из класса.
Себя-то он спас, но позади остались его товарищи, которые тоже не решили задачу. И тогда он пошел на подвиг. Тогда он уговорил медсестру сделать им уколы на этом уроке, соврав, что на следующем их класс уйдет в музей. Это было нелегко, поэтому он пустил в ход все свое воображение и красноречие. Тем более, что из-за того, что он сам был «малярик» и ему часто делали уколы, то прививок он не сильно боялся.
Вернувшись в класс, он увидел, что один из его друзей, Авдеенко, уже вызван к доске и находится в плачевном состоянии.
Доктор и медсестра снова вошли в класс и договорились с учителем, что будут делать уколы. Друг был спасен от плохой отметки, но ему пришлось первым пойти на прививку, что было не менее страшным.
Один из мальчиков, сосед по парте, который имел привычку держать руки на промокашке, так побелел от страха, что стали видны на его лице веснушки. Необходимо было его подбадривать.
Зачинщику пришлось сдерживаться, делать вид, что ему не больно от прививки и, по возможности, еще больше отвоевывать время у математики.
Когда сделали всем прививки, до конца урока действительно осталось немного времени.
Математик, давно понявший план, но сидевший сдержанно и спокойно, велел проветрить, чтобы избавиться от запаха воспоминаний о сорванном уроке, и вызвал к доске «спасителя». Он никогда не ругался на учеников. Он заставлял их думать. Он рассказал о Геракле, который, как герой, совершил 12 подвигов и намекнул, что подвиг, совершенный из страха не может считаться настоящим подвигом.
«Освободитель» не смог даже произнести условия задачи, за это был высмеян, получил отметку в журнал, и с тех пор стал серьезнее относиться к учебе, заменив игру в футбол на выполнение домашних заданий.
Он с благодарностью вспоминал своего учителя и его чувство юмора, научившее распознавать в человеке настоящее. Умение посмеяться над собой — одно из важных умений в жизни.
Что такое «Норма»?
Как объясняет сам Владимир Сорокин, эту книгу даже нельзя назвать романом, в 80-е ее называли просто «Нормой». Она состоит из семи частей, написанных в жанрах от небольших зарисовок, сделанных почти в стилистике социалистического реализма, до эпистолярного (знаменитых «Писем Мартину Алексеевичу») или описания производственного совещания.
В истории российской литературы немного книг, в которых было бы продемонстрировано столь же кардинальное неприятие советской действительности, как в «Норме». Давящее на человека от детского сада (пропитанного, по выражению Сорокина, «сочетанием сюсюкания и насилия») до гробовой доски требование быть таким же, как все, нормальным, делать то, что от тебя хочет общество, метафорически превращается в романе в сцены организованного государством централизованного поедания фекалий, а блестяще стилизованные под официозную прозу или речь советских обывателей эпизоды заканчиваются гротескным насилием или сумасшествием.
Почему «Норма» снова становится актуальной?
Как рассказал Владимир Сорокин, перед лекцией он думал, о какой именно из своих книг будет говорить. Хотя выбрать для разговора романы об «опричной России» выглядело бы более очевидным решением, рассуждения о них в последнее время уже превратились в некоторое общее место, в то время как его первая книга в последнее время становится всё более актуальной. По мнению Сорокина, мы живем в ретровремя, в которое всё советское объявляется хорошим, и этот период всё сильнее напоминает те годы, когда «Норма» и была написана. Во всяком случае, для того, чтобы получить свою ежедневную порцию «нормы», сейчас достаточно включить новостные программы на российском телевидении.
Возможная причина этого, полагает Сорокин, заключается в том, что рычаги, которыми пользуется власть для управления обществом, были сконструированы именно в те времена, и хотя эта «коробка передач» успела порядком проржаветь, работать она продолжает вполне эффективно.
А хтонь, которую описывал Сорокин, как подтвердил сам писатель, никуда не девалась и продолжает находиться от нас на расстоянии вытянутой руки. В России всегда было очень много дичи, и для того, чтобы напитаться от нее вдохновением, не требуется прилагать каких-то специальных усилий. В шестидесятые годы Юрий Мамлеев, например, специально для этого по ночам любил захаживать на площадь трех вокзалов.
Сегодняшние исследователи глубинной России могут повторить этот трюк, или попробовать найти другие места с такой же концетрацией хтони в воздухе, ведь ни одного большого романа, который описывал бы современную российскую действительность, до сих пор не написано. Сорокин связывает это с тем, что для него еще не появилось языка, и тем, что происходящее сейчас не помещается в линейное повествование. Для того, чтобы такой роман появился, должно пройти время или произойти какой-то радикальный сдвиг реальности. В конце концов, «Война и мир» была написана только через 50 лет после войны 1812 года. Может быть, и сейчас нам придется подождать несколько десятилетий для того, чтобы появился роман, в пространстве которого воплотится вся сегодняшняя Россия, а может быть, это произойдет и раньше, ведь реальность сейчас меняется очень быстро.
КАПКАН (премьера 2 декабря)
«Капкан» – «вольная сценическая фантазия по мотивам сочинений Владимира Сорокина», сценарных разработок Захарова и документальных источников.
Оригинальная проза современного классика переплетается с фантазиями самого режиссёра и с документальными источниками. Путешественники во времени попадают то на итальянское побережье, то в кабинет «Вождя народов», из 30х годов прошлого века — в двухтысячные. У Сталина в исполнении Дмитрия Певцова появится Двойник. Впрочем, и любовную интригу никто не отменял.
Последний спектакль Марка Захарова.
Участвуют: Александра Захарова, Виктор Раков, Александр Збруев, Владимир Юматов, Антон Шагин и Дмитрий Певцов.
